Я осознаю своё ничтожество. Осознаю. Но принять - это выше моих сил. Для этого нужно быть идеальной, охренительно справедливой итд. Я - нет, я лишь в исключительных случаях могу подавлять свою гордость.
И терпением я тоже не отличаюсь.
Если бы я была... лучше. Если бы.
Да, я знала, что все эти эмоции рано или поздно найдут выход. Но не думала, что не смогу остановиться, что это будет так. Мне казалось, я уже привыкла. Ни-чер-та. Человек не может привыкнуть к боли, не может. А мне надо бы перестать реветь.
В какую задницу я потратила годы своей жизни? Я хочу обратно в десять лет. И заново. А лучше - чтобы мои десять лет никогда не заканчивались. Блин, как хреново то.
Ладно, к чёрту. От того, что я поистерю, ничего не изменится. Я всё равно уеду в грёбаный гадюшник под названием Минск, мне всё равно исполнится девятнадцать и я не стану враз эдаким офигительным позитивчиком. Смирись, Ермакова. Ты можешь только хранить ребёнка в себе, но взрослеть будешь неизбежно. А однажды состаришься и умрёшь.
И всё.
И хэппи-энд.
И терпением я тоже не отличаюсь.
Если бы я была... лучше. Если бы.
Да, я знала, что все эти эмоции рано или поздно найдут выход. Но не думала, что не смогу остановиться, что это будет так. Мне казалось, я уже привыкла. Ни-чер-та. Человек не может привыкнуть к боли, не может. А мне надо бы перестать реветь.
В какую задницу я потратила годы своей жизни? Я хочу обратно в десять лет. И заново. А лучше - чтобы мои десять лет никогда не заканчивались. Блин, как хреново то.
Ладно, к чёрту. От того, что я поистерю, ничего не изменится. Я всё равно уеду в грёбаный гадюшник под названием Минск, мне всё равно исполнится девятнадцать и я не стану враз эдаким офигительным позитивчиком. Смирись, Ермакова. Ты можешь только хранить ребёнка в себе, но взрослеть будешь неизбежно. А однажды состаришься и умрёшь.
И всё.
И хэппи-энд.